– Окей, Вам ничего не нужно? – спросил Ботрайт.

– Нет, нет, спасибо, идите.

Ботрайт покинул бокс. Ярослав рассматривал Фитцджеральда. Тот еще больше исхудал с момента их первой встречи больше полугода назад, лицо его сильно постарело и стало совсем неподвижным, мимика отсутствовала напрочь, лишь губы медленно шевелились, когда он говорил. Глаза были все те же, неподвижные, смотрящие в одну точку прямо перед собой.

– Возьмите, пожалуйста кресло и поставьте его поближе к кровати, мне трудно громко говорить… Итак, для начала я расскажу Вам, почему Вы видите меня здесь, – сказал Фитцджеральд, когда Ярослав уселся в кресле напротив него, – Я болен, я очень серьезно болен… Я был болен уже тогда, когда приезжал к Вам. Самые лучшие врачи, которых только можно было найти в Америке и Европе, говорят разное. Черт бы их побрал… У меня постепенно развивается паралич. Через какое-то время я не смогу ходить… Потом говорить… Только мозг будет работать еще какое-то время… Потом откажет сердечная мышца или дыхательные мышцы и – смерть… Идея проекта «Геката» принадлежит не Элфорду, а мне. Но когда я заболел, я вынужден был передать управление компанией Крису. У нас раньше были несколько волонтеров на испытаниях, не один тот иракец, о котором Вы знаете… Мы брали бездомных, психически больных… На тот момент вся эта технология с имплантацией чипов не была как следует отработана в плане последствий, но нейробиологи и хирурги постарались и сейчас она более-менее безопасна, хотя риски все же есть… Я решил, что, раз все равно мне предстоит вскорости умереть, то лучше перед смертью принести пользу проекту, который я задумал. Этот проект станет моим от начала и до конца. Нейросеть будет создана на моих мыслях. Таким образом хоть какая-то часть меня сохранится… Это утешает меня… Отчасти… Но мне страшно… Я надеюсь, что Вы успеете довести проект до конца, прежде чем я умру.

Фитцджеральд замолчал. Ярослав промолвил:

– Я и наша команда сделают все возможное, господин Фитцджеральд, не переживайте.

– Мне страшно не из-за этого… Всю свою жизнь я верил во власть и деньги. А сейчас ни то, ни другое не может мне помочь… Все произошло так внезапно… Почему это случилось именно со мной? Может быть… Может быть Бог все-таки есть? Мне страшно… Знаете, я в последние дни иногда думаю, а не была ли вся моя жизнь одной сплошной ошибкой? И мне становится страшно… Но почему, почему я могу быть не прав? Ведь я искренне хотел блага для всех. А благо состоит в том, чтобы каждый имел свое… Нет, не может быть чтобы я был не прав… Это случайность… Это какая то чудовищная случайность. Наш проект устранит все случайности, да… Каждый получит именно его счастье и все будет устроено рационально, да…

– Да, господин Фитцджеральд, и я уверен, что Вы это увидите своими глазами. Я надеюсь, что есть еще шанс что медицина сможет найти средство, что Вы сможете излечится от болезни.

– Ай, бросьте… Не говорите со мной, как с идиотом-обывателем. Я знаю, что обречен… Элфорд… Он хороший организатор и человек нашей элиты, который понимает, что нам нужно и как надо действовать… Но он чересчур практичен… Это его сильная, и в тоже время – слабая сторона. Ему нужен такой помощник как Вы, с полетом фантазии, способный выдвигать смелые идеи… Как только мы убедились, что Вам можно доверять, я немедленно попросил Элфорда привести Вас сюда…

– Спасибо за доверие. Скажите, могу ли я Вас навещать? К Вам кто-нибудь приходит из родных?

– Да, можете заходить, только предупреждайте об этом сначала Ботрайта. Если Вы мне срочно понадобитесь я скажу Ботрайту, чтобы он Вас позвал. У меня никого нет… С женой я развелся пять лет назад… Дочка… – Фитцджеральд переменил позицию, лег на кровать и издал некое подобие тихого стона, – Моя дочь родилась умственно отсталой… Дебилка… Она жила у нас в доме до двадцати лет… Лучшие специалисты пытались ее лечить, развивать, обучать… Бесполезно… Она с трудом освоила простейший счет… Только лишь еда и мастурбация вызывали у нее интерес, только этим она занималась… В конце концов, я не выдержал – отдал ее в специальный и очень дорогой пансионат… Жена после этого ушла… Зачем все это? За что все это? И ничего уже нельзя изменить… Мне страшно… Я устал… Идите, Ярослав…

В душе Ярослава шевельнулось чувство сострадания к этому человеку, некогда богатому и влиятельному, а ныне разбитому, в полном духовном одиночестве обреченно ожидающему своего неизбежного конца. Сказав Фитцджеральду «до свидания», он поднялся, подошел к входной двери в бокс, нажал на кнопку звонка. Когда автоматическая дверь закрылась за Ярославом, Фитцджеральд лежал также как и до его прихода, повернувшись лицом к стене и из глаз его катились слезы, последние слезы в его жизни…

Часть вторая

I

В конце июля, утром, Мартин Шварценберг, мультимиллиардер, владелец группы компаний в сфере IT, приехал в свою усадьбу, расположенную в Вудсайде, недалеко от Сан-Франциско. У Шварценберга было несколько резиденций в континентальной части Америки, во Флориде, на Гавайях, а также в Европе. Обстоятельство, по которому один из богатейших людей мира решил посетить свой роскошный дом с парком в Вудсайде, заключалось в том, что за неделю перед этим он договорился с Элфордом о встрече здесь. Элфорд отдыхал вместе со своей женой на островах Французской Полинезии и возвращался бизнес-джетом в Бостон на Восточном побережье, где располагалась штаб-квартира «Ultimate Solution». Шварценберг же, наоборот, возвращался в свою основную резиденцию на Гавайях с Восточного побережья, где у него только что состоялась серия важных переговоров с влиятельными персонами в обеих партиях. Таким образом, было решено пересечься в Вудсайде. Кортеж из трех машин, в одной из которых находился Элфорд с женой, в двух других – охрана и слуги, заехал во двор поместья мультимиллиардера в четыре часа пополудни.

Рыжеволосый, спортивного вида Шварценберг вышел встречать своих гостей к парадному входу. Обнявшись с Элфордом и похлопав его по спине, улыбаясь обратился к жене своего приятеля, Маргарет:

– Рад приветствовать Вас с Крисом. Как прошел ваш отдых?

– Ах, Мартин, мне так надоели эти пляжи, бассейны, солнце… Хочется чего-то нового, необычного. Что Вы мне посоветуете? – ответила жена Элфорда, тощая дама средних лет со строгим выраженим лица. Она была старше Элфорда на два года. Поженились они еще в студенческие годы. Хотя Элфорд и сам происходил из богатой семьи, владевшей крупным химическим концерном и предприятиями в смежных отраслях, семья Маргарет была намного богаче, владела контрольными пакетами акций нескольких больших банков. В какой-то степени это был «династический» брак, скрепивший союз двух бизнес-групп. Элфорд имел любовницу-секретаршу. Жена знала об этом, но делала вид, что не знает. Сама Маргарет имела многочисленные мимолетные связи с молодыми мужчинами из сферы элитного эскорта. Муж был об этом осведомлен, но делал вид, что ничего не знает.

– Если Вам надоели пляжи, дорогая Маргарет, поезжайте в Исландию или Гренландию. Рекомендую также сафари в Африке, – смеясь ответил Шварценберг.

– Нет, нет, сафари ей не подойдет. Это слишком экстремально для нее, – с долей иронии сказал Элфорд и добавил, обращаясь к жене, – Дорогая, займись чем-нибудь, пока мы будем обсуждать дела с Мартином.

– Чем же мне заняться? – с наигранной капризностью в голосе ответила жена.

– О, у меня тут много чем можно заняться. Хотите поиграйте в гольф, теннис или бильярд с управляющим или кем-либо из слуг. Есть фитнес зал. Бассейн не предлагаю, учитывая, как вы устали от них на отдыхе. Или посмотрите коллекцию картин, управляющий Вам покажет. Некоторые стоят многие миллионы долларов, – предложил хозяин дома.